Смертельная ртутная ложь - Страница 42

– Умница. Айви, Скользкий, – за мной! Я зарысил к памятнику ужасающего вкуса. Мои странные помощники, изумленные, но хранящие верность, рысили следом. Морли приказал Саржу на всякий случай держаться рядом с нами. Сам он тоже двинулся. Стручок и Рохля последовали за нами. При этом Стручок протестовал во весь голос:

– Мистер Гаррет, вам не следовало давать попугаю алкоголь!

Всю жизнь мечтал взять штурмом крепость во главе отряда, состоящего из убийц-эльфов, беглецов из сумасшедшего дома и пьяного попугая.

Попка-Дурак бормотал что-то об императорском достоинстве, но говорил на наречии алкашей и так быстро, что даже завзятый пьяница из крысюков не смог бы разобрать его слов. – Дядя Морли, – ныл Стручок, – это вы?..

– Заткнись!

Я посмотрел на цыпленка из джунглей и улыбнулся, как гном, только что заключивший выгодный контракт на поставку оружия.

30

Выглядел дом отвратительно, но крепостью он все же не был. Нам удалось найти неохраняемый боковой вход. Я без труда вскрыл замок и пригласил всех войти. Жаль, что среди нас не было Дина, он бы убедился, чего стоят хваленые патентованные замки.

– А здесь темно, – произнес Айви. Интересно, чего он ожидал? Голос бедняги звучал обиженно, будто ему казалось, что с ним поступают несправедливо.

– Нам надо слушать этого слабоумного, – ухмыльнулся Сарж. – Держу пари, самому Дождевику не удастся облапошить его.

– Хватит! – бросил Морли, вглядываясь в темноту. Эльфы видят во тьме почти так же хорошо, как и гномы.

– Что ты видишь? – прошептал я. Мы все объяснялись шепотом, полагая это мерой предосторожности.

– А чего ты ждешь?

Что за дурацкий вопрос? Я ожидал увидеть грязь и скваттерров, пришедших в дурное расположение духа из-за метода, которым мы вынуждены были проникнуть в здание. Но наше появление, судя по всему, беспокоило только крыс – да и они оказались настолько уверенными в себе, что тут же вернулись к своим повседневным занятиям.

Стручок утверждал, что все туземцы поселились в другом конце здания. Так оно и оказалось. В основном.

Мы пробирались через зал, освещенный единственной хилой свечой (что за жадная скотина этот самый Дождевик), и тут какой-то сонный придурок нарушил общий покой.

Он возник из комнаты прямо напротив нас, приглаживая двумя руками изрядно прореженные временем волосы. Парень тут же проснулся и даже успел крикнуть, прежде чем я опустил ему на башку дубинку. Он завопил еще громче. Пришлось стукнуть его раза четыре, и только после этого он улегся на пол.

– Ну это уж слишком, – пробормотал Скользкий. Я с трудом расслышал его слова – невидимые туземцы подняли шум, желая знать, что происходит.

– Всегда уважаю чужое мнение. Лучше скажи мне, насколько ты знаком с этим местом.

– Ни разу его не видел.

– Но мне показалось, что ты говорил…

– Никогда здесь не был. Это я помню точно. Направо вел коридор, по нему я и двинулся. Навстречу появился абориген. Тоже с дубинкой. Его глаза округлились. Мои тоже. Я ударил первым, он уклонился и, сверкнув подошвами, с воем кинулся прочь.

– Как думаешь, Гаррет, не двигаться ли нам немного быстрее?

Шум в доме становился все громче, и это беспокоило Морли.

Беглец нырнул за дверь. Я был от него в каких-то двух шагах. Но когда я сделал эти два шага, дверь оказалась уже не только закрытой, но и запертой. Я врезался в нее своим крепким как гранит плечом. Проклятая дверь подалась не меньше чем на тысячную долю дюйма.

– Ну-ка, теперь ты, – распорядился Морли, указывая на Скользкого. – Перестань ныть, Гаррет!

– Я вывихнул все суставы, кроме голеностопного.

Скользкий ударил по двери своей огромной ножищей. Лишь нанеся с десяток ударов, он рискнул упереться в панель своим хилым плечиком.

Дверь разлетелась в щепы, как будто была сценической декорацией. Похоже, для всякого дела нужна сноровка.

Мы оказались в помещении, похожем на склад. Его освещали лишь несколько неярких ламп. Редкостный скупердяй этот Дождевик! Помещение, судя по его виду, превратили в казарму. Ее обитатели, как вспугнутые мыши, разбегались в разные стороны к другим выходам. Лишь парень, которого мы застали в коридоре, выглядел бойцом.

Забавно.

Среди беготни и хаоса я вдруг приметил знакомую физиономию, смахивающую на морду гарпии. Мой старый приятель Ичабод. Вернее, мой старый приятель Зэк. Он быстро исчезал из поля зрения. Я устремился следом. Нам обязательно нужно было поговорить. У моей милашки Мэгги Дженн хватало неприятностей и без тех делишек, что вел с Дождевиком ее дворецкий.

Я не сумел отловить его. Старикан исчез бесследно, как привидение, на которое он так смахивает.

Обыскав все помещение, мы не обнаружили никаких следов Грэнджа Кливера. Удалось захватить всего трех человек – парня из зала, которого я успел уложить, да престарелую пару. Старички не успели вовремя схватить свои костыли и оторваться от нас.

Пожилая дама была, наверное, на целую неделю моложе Красули. Ее муж, как и головорез, не проявлял склонности к беседе, а она болтала так, словно ее переполняли слова, как вас порой переполняют газы после иной пищи.

– Боже мой, бабушка, боже мой! – стонал я, захлебываясь в потоке жалоб на приступы люмбаго и на неблагодарность детей. – Все это очень печально. Сочувствую вам. Но мне надо знать, где находится Грэндж Кливер.

– Постарайся быть более дипломатичным, – предложил Морли. Будто сам обладал терпением святого, когда на кого-нибудь охотился.

– Я был дипломатом первые три раза. Теперь у меня настроение вовсе не дипломатичное. Сейчас я скорее намерен разбивать черепушки, – сблефовал я.